Ты с трудом пробиралась через возбужденную толпу. Однако многие уступали дорогу, восхищаясь ослепительной красавицей. Тебе влек огромный шатер из синего шелка, возвышающийся над головами, и ты почувствовала, что улыбаешься. Ты, наконец, добралась до входа. Когда ты вошла, в глаза тебе бросилась черноволосая голова на подушке из синего шелка. Саске лежал, вытянувшись, а ниндзя-медик вылечивал ему раны. Верхняя одежда, которую в спешке сняли с Саске, были разбросаны по полу, кроме окровавленных перчаток, которые лежали на тумбочке. Стены шатра образовывали просторный восьмиугольный зал, полностью завешанный шелковыми шторами. Мебель состояла из кресел, стола и тумбочки, на которых стояли кувшины и стаканы. Повсюду в беспорядке валялось оружие. Ниндзя-медик открыл сундучок, в котором находились бинты и лекарства. Тем временем Ючия оттолкнул руки медика, и приподнялся, глядя на тебя удивленно и зло.

- Опять ты! – произнес он холодно. – Не собираешься ли ты прибегать ко мне всякий раз, когда я получу маленький синяк или царапину? Если это так, дорогая, то тебе придется делать это довольно часто…

- Его голос был хриплым, с саркастическими интонациями. Но ты поклялась не терять самообладания. Ты кротко улыбнулась ему.

- Я видела, как Канкуро тебя ранил. Мне рассказывали, что яд на ноже у куклы смертельный. Рану невозможно вылечить обычному ниндзя-медику, такому, как этому, - ты взглядом показала на врача. – Но у меня есть противоядие…

Он прервал тебя:

- Я только что сказал, что не нуждаюсь в твоей помощи, - неприветливо произнес Саске. - Я слышал, ты спишь с Гаарой, так оставь свое сочувствие ему. Он в этом нуждается куда больше, чем я. В этот момент ты поднесла к нему свою руку, и с помощью своей чакры усыпила его. Ты быстро вылечила ему рану и разбудила Саске. Ты понимала, что находясь в сознании он ни за что не даст вылечить тебе свою рану. Но яд действовал быстро, уже через час человек умирал. Ты подоспела вовремя, силы Саске были на исходе. Но ты быстро справилась. Проснулся он так же быстро, как и заснул. Он не понял, что заснул, и что ты вылечила его.

Тут вмешался Ксентрай (друг Саске), чьи быстрые карие глаза во время разговора перебегали с одного лица на другое. Ты только сейчас заметила его присутствие.

- Этот юноша не заслуживает твоего сострадания. Побереги его для кого-нибудь более стоящего. Поверь моим словам, я дал бы Канкуро нанести себе несколько хороших ударов, чтобы оказаться в таких нежных руках.

Саске отстранил приятеля, и ты увидела, что он был без рубашки, а смертельной раны на его руке не было, так как ты ее вылечила. По видимому он это заметил, но по этому поводу ничего не сказал.

- Ничего страшного, кроме нескольких царапин! – сказал Саске, поднимаясь на ноги. – Иди и сражайся! Канкуро ждет тебя.

- Я пошел. Убью Канкуро и вернусь! – весело произнес Ксентрай. – Не дай этому парню со злобным характером выгнать тебя из шатра, прежде чем я возвращусь, чтобы иметь удовольствие увидеть тебя еще раз. Некоторым везет больше, чем они заслуживают.

Медик последовал за Ксентраем, чтобы посмотреть на поединок. Саске и ты остались наедине. Вы стояли друг перед другом, и только тумбочка на полу, разделяла вас. Но что-то еще витало между вами, неуловимое, странное, превратившее вас в каменных истуканов. Ты вдруг поняла, что тебе нечего сказать. Ты страстно желала наступление этой минуты, но оставшись с ним вдвоем, почувствовала всю иллюзорность мечты. Силы покинули тебя, как пловца, который боролся со штормом и, наконец, обессиленный, оказался на берегу… Ты смотрела на него, не сознавая, что твои губы еле дрожат. Саске снова взглянул на тебя, но на этот раз с любопытством. Склонив голову, он посмотрел на твое лицо с золотым загаром, оно было само совершенство: овальный розовый чувственный рот, маленький носик, огромные глаза, уголки которых были слегка приподняты к вискам.

- У тебя бирюзовые глаза, - мягко произнес он, как бы про себя. – Самые большие, самые любящие глаза, которые я когда-либо видел! Ксентрай прав, ты удивительно красива и обольстительна! Ты достойна казекаге! – добавил он с горечью.

Когда он произнес это, его лицо напряглось, а глаза стали опять свирепыми.

- Теперь скажи, зачем пришла сюда… и уходи. Нам не о чем говорить.

Ты обрела дар речи и смелость. Улыбка и несколько теплых слов, сказанные им, были той поддержкой, в которой ты нуждалась, чтобы осуществить невозможное. Теперь ты ничего не боялась. Какие-то невидимые нити протянулись между вами. Возможно, Саске не почувствовал их, но они отзывались в каждой частичке твоего тела. Чтобы Саске ни сказал или ни сделал, ты была в душе навеки связана с ним, как будто бы он уже обладал тобой. Очень мягко и нежно, не колеблясь, ты сказала.

- Я пришла сказать, что люблю тебя!

Произнеся эти слова, ты разу почувствовала удивительную легкость. Все просто и легко! Саске не протестовал и обидел тебя, а вед как ты боялась, что он мог это сделать! Он отступил на шаг, прикрывая глаза рукой, как бы защищая их от яркого света. Спустя некоторое время он прошептал:

- Не надо! Ты попусту тратишь время и любовь! Я мог бы полюбить тебя, потому что ты красива и желанна. Но между нами пропасть, через которую нельзя построить мост. Я опозорюсь, если преодолею ее, позволив желанию даже на мгновение одержать верх над моей волей. Теперь уходи…

Вместо того, чтобы послушать его, ты подошла нему, обдав тонким изысканным ароматом духов. Тонкий аромат, исходивший от тебя, оказался более сильным, чем запах лекарства и крови, пропитавший шатер. Ты сделала еще шаг к нему, абсолютно уверенная в себе и в своей власти над ним. Ты увидела, как задрожала его рука, как он отстранил лицо. Может быть, он хотел спастись от тебя бегством?

- Я люблю тебя, - повторила ты более низким и страстным голосом. – Я всегда любила тебя, любила с первого взгляда. Помнишь ту утреннюю зарю… когда, проснувшись, ты увидел меня рядом? О чем ты думал тогда? Я была готова стать твоей. Я не стыдилась своих чувств и не испытывала угрызений совести. Я не принадлежала себе. Вся до кончиков пальцев я была твоей! Почему же ты отворачиваешься? Почему не смотришь на меня? Ты боишься меня, Саске?

Впервые ты осмелилась назвать его по имени. Он не воспротивился, а только с вызовом посмотрел тебе в глаза.

- Боюсь? Нет, я не боюсь тебя… Только себя!.. Что привело тебя сюда со словами любви? Неужели ты действительно полагаешь, что можешь одурачить меня своими чарующими словами? Они гладко льются с твоих с твоих губ, но нужно быть безумцем, чтобы поверить в них!

Когда он заговорил, смелость, казалось, вернулась к нему вместе с гневом, который был его самой надежной защитой.

- Ты не веришь, что я люблю тебя! – крикнула ты. – Но почему?

- Я отвечу тебе! Потому, что часто произносимые слова теряют свой смысл и силу. Попытаемся решить эту маленькую задачу. Предположим, ты говорила эти слова Наруто… и Гааре, твоему парню, кому еще? О, да, этому парню, с которым ты разговаривала ночью, на тренировочной площадке. Их было трое, по крайней мере, не говоря уже о других.

Несмотря на намерение не терять самообладания, ты почувствовала, что силы твои на исходе. Нестерпимо, когда с таким легкомыслием судят о твоем признании в любви. Ты вспыхнула и в гневе с твоей руки посыпались искры…

- Как ты смеешь судить о вещах, о которых не знаешь? Я сказала, что люблю тебя и продолжаю любить… Я люблю тебя, и ни с кем я не встречаюсь, и я девственна!

-Что докажет мне, что ты говоришь правду?

Твоя злость так же быстро испарилась, как и появилась. Ты озарила его, сияющей улыбкой.

- Я не думаю, что это так трудно доказать!

Прежде чем ты сказала слово, он сделал шаг, непреодолимо влекомый к твоему искреннему лицу, мягко светившемуся в синих сумерках шатра. На лице Саске, обращенном к тебе, прочитывалось непреклонное желание, которое ты помнила по тому утру в пещере. Казалось, что он забыл обо всем, кроме чарующего женского тела. Он принадлежал тебе. Не сводя с него глаз, ты перешагнула через тумбочку и, оказавшись рядом, обвила руками его шею. Затем, приподнявшись на цыпочки и склонив голову стала ожидать поцелуя. Он не шелохнулся, ты почувствовала, как все мускулы его тела напряглись, будто пытаясь отбросить тебя. Но бесполезно! Чары твоего тела были слишком сильны. Его воля была сломлена, и почти в тот же миг ты уступила страсти, бурлившей в твоем теле, доводя до безумия. Внезапно вы почувствовали, что, кроме вас, в мире нет больше никого. Синий шелк шатра, время, место, даже шум, доносившийся с арены от тысячи кричащих и подбадривающих глоток, - все исчезло от особой значимости этого мгновения.

Саске обвил тебя руками, притягивая тебя к себе торопливо. Желание, так долго дремавшее в нем и не утоленное в течении столь многих месяцев, наконец потребовало своей добычи. Его рот обжигал мягкие розовые, твои желанные губы, страстными поцелуями. Он обнял тебя так сильно, что ты почти обессилела от радости, когда почувствовала, как сильно бьется его сердце. Ваши дыхания слились воедино.

Огонь страсти, бушующий в вас, разгорелся и охватил ваши ноги, сделав их внезапно очень слабыми, и вы стояли, ища опору друг в друге, как два одиноких дерева, качающиеся под сильным ветром.

Вы не слышали, как в палатку вошел Ксентрай, раскрасневшийся и тяжело дышащий; на губе его был след от поединка. Не спеша и сводя глаз с вас, он пересек шатер, налил себе саке и осушил его одним глотком. Саске поднял голову и увидел его. Саске разжал объятия так резко, что ты должна была схватиться за его плечо, чтобы не упасть.

- Тебе следовало казать, что ты здесь!

- Мне не хотелось мешать тебе, - сказал Ксентрай. – Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я только переоденусь и исчезну.

Говоря так, он продолжал переодеваться. Ты, прислонившись к плечу Саске, с улыбой наблюдала за ним. Ты не чувствовала ни малейшей тени стыда или замешательства из-за того, что тебя увидели в объятиях человека, которого ты любила. Саске еще крепче схватив твои руки, как будто боялся, что ты можешь убежать

- Что с Канкуро? – спросил он. – Что стало с ним?

- Какое-то время ему будет трудно сидеть на заднице, и на голове у него большая шишка, а вообще он легко отделался.

- Ты пощадил его?

- Конечно, трус заслужил это! Если бы ты видел его, держащего катану двумя пальцами, как свечку, ты бы смеялся до слез!

Наконец Ксентрай переоделся.

- Я ухожу, прекрасная девушка, чтобы оплакать мою несчастную судьбу… и твой неправильный выбор.

И с этими словами он направился к выходу, величественный и надменный.

Саске расхохотался, а вместе с ним и ты. Огромное счастье, которое ты испытывала, делало все, связанное с возлюбленным, родным для тебя. Рыжеволосый Ксентрай забавлял тебя. Ты почувствовала, что могла бы легко подружиться с ним ради Саске.

Саске повернулся к тебе. Он заставил тебя сесть на кровать рядом с ним и, нежно взяв в руки прекрасное лицо, никак не мог наглядеться. Он нагнулся к тебе.

- Как ты узнала, что я скучал по тебе, - прошептал он. – Что ты отчаянно нужна мне? Когда я был на волосок от смерти, я хотел броситься к тебе и поцеловать, чтобы, умирая, чувствовать вкус твоего поцелуя…

Он начал целовать тебя и покрыл лицо быстрыми поцелуями. Ты с обожанием смотрела на него.

- Так ты не забыл меня? – спросила ты.

- Забыть? Никогда! Я проклинал и ненавидел… по крайней мере, пытался. Но как я мог забыть. Какой человек, однажды державший в руках красоту, может забыть ее? Ты не представляешь, как часто ты мне снилась. Во сне я видел тебя в моих объятиях. Я ласкал и любил тебя… Но, - добавил он, задыхаясь, - это были всегда сны, а потом пробуждение.

- Теперь это не сон, - горячо сказала ты. – На этот раз ты действительно держишь меня в объятиях. И ты знаешь, что я твоя…

Он не ответил, но улыбнулся, и ты, не удержавшись, поцеловала эти улыбающиеся губы. Никто в мире больше не улыбался так тепло и по-мальчишески. Саске быстро встал.

- Не двигайся, - шепнул он тебе.

Он распустил твои волосы, которые подобно шелковому золотому водопаду, упали на плечи и спину.

- Это невероятно! – воскликнул он отрывисто, лаская руками волны живого золота. – Ни у одной девушки никогда не было таких восхитительных волос!

Саске снова обнял тебя. Его губы коснулись твоего рта, шеи и плеч. Затем он начал расстегивать твой сарафан, золотого цвета нетерпеливыми пальцами. Но неожиданно во второй раз появился Ксентрай. Он больше не улыбался.

- Опять ты! – закричал Саске, свирепея от того, что его потревожили. – Что теперь тебе надо?

- Прости меня, но я боюсь, что сейчас не время для любовных утех. Серьезные неприятности, Саске.

- Неприятности?

- Все коноховцы исчезли. Я не увидел ни одного нашего человека.

Саске вскочил на ноги, не обращая внимания на твои попытки удержать его рядом. Твоя обостренная интуиция во всем, что казалось твоего возлюбленного, подсказала тебе, что произошло что-то зловещее. Твоей любви что-то угрожало.

- Если ты хочешь пошутить… - начал Саске

- Похож ли я на шутника? – Ксентрай был бледен, лицо его выдавало беспокойство. Но Саске, улыбнувшись, по-прежнему пытался убедить его оставить вас наедине.

- Должно быть Гаара их всех пригласил перекусить. Ты, конечно, не можешь простить им, что они ушли без нас?

- Мне нечего прощать. Это факт. Наш медик тоже исчез.

Саске неохотно направлялся к выходу из палатки. Прежде чем он дошел до него, полог распахнулся, и показалась надменная физиономия; человек, оставшийся стоять на пороге, заглядывал внутрь.

Посетителю было лет 20. Ты не доверяла ему. Он тебе не нравился. Ты смутно припоминала, что ты видела его среди джанинов Гаары. Тебе не нравились его тонкие губы, плотно сжатые над низким подбородком. Они оставались неподвижными, даже когда он улыбался. Теперь же он улыбался и выглядел жестоким и злорадствующим. Его глаза навыкате были настолько холодны, что казались совершенно бесцветными, как у Неджи. Он стоял, разглядывая обоих джанинов, похожий на кошку, готовую сожрать мышку.

Но выражение его лица, казалось, не произвело никакого впечатления на Саске и Ксентрая. Последний добродушно приветствовал «песочного» главнокомандующего ниндзями Сунны.

- А, чему мы обязаны такой честью?

Главнокомандующий, отбросив все церемонии, шагнул вперед , сопровождаемый своими людьми. Они вошли один за другим готовыми наброситься в любую минуту, окружив двух парней и девушку, на которой взгляд джанина задумчиво остановился.

- Мне кажется, вы слишком задержалась здесь, и злоупотребляете нашим гостеприимством, юноши, - заметил он. – Ваши люди давно мчат в Коноху.

- Это ложь! – с достоинством возразил Саске.

Главнокомандующий рассмеялся, и ты почувствовала, как кровь у тебя стынет в жилах. Но ты ничего не боялась, ты была намного сильнее Гаары.

- Я буду совершенно откровенен с вами.… В действительности коноховцы думают, что вы уже уехали. Мы заставили поверить их в это. Что касается людей, охранявший ваш шатер, то они доставили нам много хлопот.

- Могу я спросить, что это означает? – высокомерно спросил Саске.

- Это означает, что вы мои пленники и что я собираюсь преподать вам урок должного ниндзя уважения владыки казекаге. Было бы поистине абсурдно, если бы кто-то смог прийти в чужой дом и, оскорбив хозяев, спокойно уйти..

В ярости Саске использовал дзютсу огня. Но, прежде чем он успел это сделать, четверо шиноби набросились на него. С помощью чидори он их устранил. На него накинулись все шиноби. Началась отчаянная битва. Ты начала им помогать, с вашими способностями вы выигрывали бой. Хотя вас было трое, а их – сотни. Шаринган, чидори, расэнган, риннинган, такие стихии, как молния, огонь, вода, земля…Все это было в распоряжении трех ниндзя. Но так как Саске и Ксентрай сегодня дрались, у них оставалось очень мало чакры, а сегодня утром, на свою голову, как всегда пошла потренироваться. Так что силы на исходе у всех. В итоге, Саске схватили шиноби песка. Оставшиеся приблизились к Ксентраю. С великолепным хладнокровием тот позволил им приблизиться.

- Это так вы соблюдаете правила гостеприимства! – вскричал Саске. – Вот как твой казекаге держит слово чести!

- Оставь его! – с презрением ответил Ксентрай. – Мы вели себя, как идиоты, довряясь этому сброду…

Джанин песка побледнел. Он замахнулся и ударил бы Ксентрая, если бы ты не бросилась между ними.

- Хватит! – закричала ты. – Знаешь ли ты, что говоришь?

- Конечно, прелестная девушка. Я могу добавить, что был удивлен, обнаружив тебя здесь, среди этих людей. Тебя, которую владыка казекаге любит больше всех. Но можешь не бояться! Нет нужды огорчать владыку. Кроме того, приношу тебе свою благодарность за столь желательную задержку этих людей…

Злой голос Саске прервал его.

- Так, значит, это так? Вот почему ты пришла сюда с нежными словами. Ты грязная маленькая потаскушка! Ты почти заставила забыть меня об убитом брате, об обете мести и ненависти, который я дал всей своей семье.

- Это неправда! Я же тоже против них сражалась, Саске, вместе с тобой! – в отчаянии закричала ты. – Умоляю тебя, не верь ни одному из его слов! Я не подружка Гаары, я н знала, что они устроили ловушку для вас… Ты мне не веришь сейчас, Саске, но я люблю тебя…

Ты попыталась обнять шею молодого человека, но он оттолкнул тебя, подняв свой подбородок так, чтобы ты не могла дотронуться до его лица. Его глаза искали главного шиноби, он его нашел и обратился к нему:

- Если ты сохранишь хоть тень уважения к своим братьям ниндзя, то сейчас же ведите нас прочь или избавьте от этой шлюхи, которая, возможно, нашла покровительство вашего владыки, но самое подходящее для нее место – это панель. Я должен потребовать, чтобы вы убрал ее, поскольку я не могу сделать это сам.

- Очень хорошо, - ответил «песочник». – Вы, там, уберите девушку, а пленников отведите в замок.

Твое тело содрогалось в рыданиях, ты в отчаянии наблюдала, как шиноби уводят Саске, который почти без сил. Его лицо, казалось, обратилось в камень. Он покинул палатку, даже не взглянув на тебя.

Ксентрай шел между солдатами, невозмутимый и веселый, как всегда. Он пел песенку, которую ты слышала раньше.

Ты осталась одна в синем шелковом шатре. Одна с брошенным оружием и всеми вещами. Но ты забыла сейчас обо всем. Ты лежала, сжавшись, на низкой кровати, обхватив голову руками, в трауре по твоим в дребезги разбитым надеждам; твоя любовь была жестоко растоптана, презрительно отвергнута и очернена… Он без колебаний поверил клевете песочника. Саске Ючия ни на секунду не поколебался между словом себе равного и клятвой рожденной в бедности девушки, как бы страстно ты его ни любила! Как быстро и с презрением он отказался от тебя! Оскорбления, которые он нанес, жгли и терзали твое сердце ударами хлыста, и не хватало слез, что облегчить жгучую боль. Твои раны были еще очень свежи.

Ты оставалась в шатре, совершенно забыв о времени и месте, где находилась. Горе, отчаяние повергли тебя на землю. Жизнь казалась пустой теперь, когда Саске отверг тебя, теперь, когда он ненавидел тебя…

Однако наступил момент, когда твои глаза устали от слез и высохли. Что-то всплыло из этого моря страданий, в которое ты была погружена, и это была мысль, что нужно что-то делать, а не просто плакать. Ты была из тех высокоэмоциональных людей, которые легко переходят из одного состояния в другое. Ты была страшна в своей ярости, убийственна в своем горе. Но эти переходы были спасительны сами по себе. Трудно юному, красивому и в добром здравии созданию оставаться без надежды. Наконец ты подняла голову. Глаза твои покраснели и болели от слез, все расплывалось перед ними.

Ты с трудом встала и подошла к зеркалу, висевшему на синей шелковой стене. Грустное зрелище предстало перед твоими глазами, когда ты посмотрела в зеркало: красное, опухшее лицо с одутловатыми веками и покрытыми пятнами щеками. Ты решила, что выглядишь ужасно и неузнаваемо не без причины, потому что женские слезы всегда искажают черты и портят цвет лица. Ты вылила воду из кувшина в чашу и умылась в этой воде. Холодная, ароматная вода взбодрила тебя. Успокаивающие, живительные свойства воды постепенно вернули лицу нормальный цвет. Ты пришла в себя, но отчаяние вскоре уступило место яростному бунтарскому духу. Когда ты подняла голову, по которой струйками стекала вода, ты решила продолжать борьбу. Конечно, самый лучший путь доказать Саске, что ты ничего общего не имела с ловушкой «песочника», - это как можно скорее освободить его из темницы. Но эта темница особенная. Заключенные, которые находились в ее стенах становились слабыми, так как стены высасывали мгновенно чакры пленников. Единственный человек, кто мог их освободить – Гаара.

Убедившись, что последние слезы горя смыты с твоего лица, ты вытянулась на какую-то минуту на кровати. Ты поправила волосы, аккуратно расчесав их. На этот раз зеркало отобразило прекрасную девушку. Ты заставила себя улыбнуться, чуть не разрыдавшись опять, и отвернулась от зеркала.

Когда ты шла к выходу с арены, к твоему удивлению, ты увидела Наруто. Он прогуливался по ступенькам о сложенными за спиной руками и видом человека, ожидающего кого-то. Увидев тебя, он заспешил к тебе.

- Я уже начал беспокоиться, выйдешь ли ты когда-нибудь из этого чертова шатра! Я видел множество людей, вышедших оттуда, и не мог не беспокоиться о тебе, - сказал он с обыкновенной для него многословностью.

- Так, значит, ты ждешь меня?

- Кого же я еще могу ждать!

Я видел как ты зашла в шатер Саске… но я не осмелился туда войти, даже когда увидел, что Саске и еще какого-то паренька выводят оттуда под сильной охраной…

- У меня есть что сказать по этому поводу! – вскричала ты, обрадованная, что можешь сорвать злость. – Ну и хорош же этот казекаге!

- Почему же?

- Это он подстроил, чтобы Саске и Ксентрая забрали в тюрьму!

- Я абсолютно согласен. Это ужасно! Но ты точно уверена в этом?, - сказал Наруто. – Я думаю тебе надо пойти к Гааре, и попросить освобождения Саске. Наверняка он тебе не откажет.

На секунду ты онемела от удивления, но затем прыснула со смеху.

Когда ты дошла до дворца казекаге уже настала ночь. По дороге ты заскочила к себе, чтобы переодеться. Квартира, в которой ты жила с Сакурой и Наруто была пуста. Ты не стала ждать Сакуру.

Когда молодая девушка и твой спутник появились перед стражей, караульный шиноби попытался остановить вас. Но Наруто тоном, не допускавшим никаких возражений, приказал вас пропустить.

- Я думаю, что мое присутствие в дальнейшем не поможет тебе. Оно только обескуражит Гаару и заставит его быть суровым. Хорошенькая девушка наедине с ним быстрее добьется своего.

Ты хотела поблагодарить его, но он мгновенно исчез. Тут появился дежурный джанин. К счастью, в этот вечер дежурным был твой старый знакомый. Узнав тебя, он ускорил свои шаги, и, подойдя, широко улыбнулся.

- Ты хотела меня видеть, Минако? Прекрасно! Что я могу сделать для тебя?

- Я хочу, чтобы ты сообщил владыке казекаге о моем желании поговорить с ним наедине… о деле чрезвычайной важности.

Жизнерадостное лицо молодого джанина мгновенно омрачилось. Было ясно, что это желание не встретило его одобрения.

- Владыка казекаге не в лучшем расположении духа… Он даже наорал на Темари… Никто никогда не видел его в таком настроении, а причина этого ясна. Минако, могу ли я со всей искренностью предложить тебе отложить твой визит до завтра? Я не могу даже гарантировать, что ты будешь принята сейчас.

Но ты переменилась со времени той страшной сцены, кульминацией которой был арест Саске, проклинающего тебя. Ты больше ничего не боялась. Если бы это помогло, ты бросила бы вызов дьяволу. Ты произнесла:

- Состояние духа владыки меня не интересует. Все, что я хочу сказать ему, касается его чести. Если ты не проводишь меня к нему, я пройду сама. И спокойной тебе ночи.

Твои действия последовали за твоими словами. Ты пошла в сводчатый проход. Лицо джанина вспыхнуло, когда он встретился с тобой взглядом.

- Я не боюсь доложить о тебе, и надеюсь доказать это через мгновение. Но запомни, ты будешь винить только себя за то, что может произойти. Теперь ты предупреждена!

- Выполняй мой просьбу. За последствия буду отвечать я!

Несколько мгновений спустя ты зашла в комнату казекаге. Увидев его, ты поняла, что твой друг совеем не преувеличивал, когда говорил, что Гаара в опасном расположении духа. Он даже не повернулся, когда ты зашла. Он стоял у одного из окон, глядя на огромный двор, ярко освещенный фонарями. Стоя спиной к двери, сцепив сзади руки, не оборачиваясь, он произнес:

- Минако, мне кажется, что настойчивость, с которой ты надоедаешь мне, достаточно любопытна. Будь добра запомни на будущее: когда я желаю кого-нибудь увидеть, я посылаю за ним.

Ты даже не вздрогнула от этих слов.

- Прекрасно! Я ухожу. Это лишь слегка касается меня. Ты же станешь лишенным чести казекаге!

Гаара резко повернулся к тебе. На лице его была та же ледяная маска, что и во время турнира.

- Будь осторожна в своих словах! – воскликнул он. – И не заблуждайся. Если я однажды был снисходителен к тебе, то…

- Более чем снисходителен! Но я ухожу, казекаге находит мое присутствие неприятным.

Ты уже поворачивалась к двери, когда голос Гаары приковал тебя к месту.

- Остановись! И объяснись. О каком деле чести идет речь? Тебе бы следовало знать, моя честь безупречна. Если мой шиноби проиграл, это не задевает мою честь, его победитель – смелый человек…

- В самом деле? – сказала ты с расчетливой дерзостью. – Но я думала, что твоя честь пострадает, если по твоему приказу, для того, чтобы доставить тебе удовольствие, смельчака бросят в тюрьму.

Выражение искреннего изумления мелькнуло на лице Гаары, и ты воспряла духом. Может быть, Гаара и не замешан в заговоре против Саске.<